Жизнь под прицелом: как донецкая семья стала пензенской и чем закончится СВО

Прошло 3 года, но до сих пор, вспоминая те события, Ирина, мать пятерых детей, не может сдержать слез.

«Отчетливо помню тот день, когда война пришла в наш родной Мариуполь. Утро началось как обычно: дети отправились в школу, супруг вернулся с ночной смены, я собиралась на работу. В городе с утра было неспокойно, было много военной техники. Уже когда подъехала к заводу, были слышны выстрелы. Просто так уйти с работы все боялись. С дисциплиной у нас строго – за такое могут уволить. Тем временем военный грохот нарастал. От руководства долго не было никаких распоряжений. Часам к десяти, когда игнорировать происходящее стало невозможно, нам отдали распоряжение вернуться домой».

До дома Ирина под оглушительный аккомпанемент канонады добиралась на общественном транспорте. Часам к 12 движение на дорогах замерло.

«Первое время выживали дома. Бежать нам было некуда», - продолжает Ирина.

Украинские военные подогнали к многоэтажке в спальном районе боевую технику, как всегда, прикрывшись мирным населением, как живым щитом.

«При каждом залпе дом наш трясло. Мы прятались возле капитальных стен, свет на тот момент уже выключили, телефонами не отсвечивали, газом не пользовались.  Очень скоро оставаться в квартире стало невозможно, - продолжает Ирина. – Молились, просили Бога, чтобы сохранил нам жизнь".

Она вспоминает, как пришлось снять золотые нательные крестики – солдаты ВСУ с людьми не церемонятся. Все сложили в шкатулку. Она сгорела вместе со всем, что составляло жизнь семьи: квартира выгорела полностью.

Ирина с мужем, пятью детьми и самым важным членом семьи - собакой Нюшей, бежали сначала в АзовСталь, где на тот момент было еще спокойно. Но всего через несколько дней и там стало жарко: семья пережила прилет непосредственно в цех, где укрывалась.  Потом от безысходности – снова к своему дому и оттуда – в бомбоубежище местного ДК.

В этот период как раз начались авиаудары.

«Если бы не военная подготовка супруга, мы бы не выжили. Он командовал нами как маленькой военной группой: стой, сиди, прижмись, беги. Собаку с рук на руки передавали, несли по очереди. Самый тяжелый участок – полквартала по открытой местности. У меня сердце уходило в пятки. Я не знала, как мы пройдем. Вокруг авиаудары, выстрелы орудий, автоматные очереди. Отец нам отдал приказ: смотреть только вперед, головой не вертеть, не оглядываться. Любая задержка – это, нервы, страх, ведь вокруг – полыхала земля.

Добравшись до ДК, семья не получила долгожданного спасения. Всего пара дней – и в крышу здания был прилет.

«Много дыма, все горело, ребенок у нас отравился угарным газом, мы его откачивали, лежал двое суток.

Потом бежали в подвал райотдела милиции. Там жили зиму и весну.  Ирина вспоминает, как первый раз за месяц помыла детям головы.

А еще в семье случился праздник: среди припасов удалось найти готовые коржи для торта, сгущенку и цукаты.

«Все было более или менее надежно, пока мы не оказались на линии фронта. Последние полторы недели не было ни малейшей возможности выйти, пополнить запасы еды, воды. Макароны с вечера запаривали, чтобы утром дети могли поесть.  Воду брали из батарей, отстаивали, сливали верхний слой и кипятили. Снег топили, когда была возможность высунуть нос на улицу. Был период, когда пить стало нечего. Я молилась постоянно. Тихо, про себя: Господи, помоги… Мне приснилась моя мама, она уже давно умерла. Говорю ей: «Мы все к тебе». А мама отвечает: «Я вас так рано не жду». Это было накануне нашего спасения, в которое, честно говоря, уже не верили.

Нас вытащили русские офицеры. Вывезли сначала в Таганрог, а оттуда в ПВР в Пензу.

Нас разместили в «Звездочке».

Мы с мужем почти сразу начали искать работу. Мне понравилась вакансия на заводе в «Импульс-Атом». Пришла на собеседование, меня взяли. Через пять месяцев появилась финансовая возможность уехать из пункта эвакуации: мы взяли ипотеку и купили квартиру.

«Когда увидели в резюме: пятеро детей, последнее место жительства – ДНР, решили, что надо помогать. Ирина не подводит, надежный профессиональный сотрудник», - сказал руководитель «Импульс-Атом» Валерий Чуйков.

Ирине удалось построить в Пензе жизнь с нуля. Старшие дети учатся, работают, создают свои семьи, младшие заканчивают школу.

В Мариуполе сейчас относительно спокойно. Семья ездит туда на поезде: их дом в спальном районе чудом устоял. Выгоревшую квартиру потихоньку приводят в порядок.

«Российские строители укрепили нам фундамент и стены, так что дом пригоден для жилья», - поделилась Ирина.

Правда, возвращаться насовсем не спешит. А квартира может и детям пригодиться.

Ирина уверена: спаслась с Божьей помощью. Когда линия фронта будет достаточно далеко, семья собирается съездить в Свято-Васильевский мужской монастырь, поклониться мощам старца Зосимы. Прозорливого батюшку знают и любят верующие не только в ДНР, но и во всем мире. Он наш современник, умер в 2002 году. Еще в 90-х годах он предсказал войну Украины с Россией. Поразительно: его предсказания сбываются в наши дни слово в слово. Современники, правда, не верили, когда батюшка говорил:  «война будет», «бесы придут с Киева», «будет поругана Киево-Печерская Лавра, а братия будет молиться в подвалах».

Вот предсказания старца Зосимы:

«Католический Запад идёт на Русь Святую. Опять каркает воронье. Разбить и уничтожить хотят веру, посеять в людях растерянность. А мы скажем: «С нами Бог! - враг не страшен нам!» Это Дом Богородицы! Русь Святая победит врагов своих с помощью Божией!»

А его слова о том, что в конечном итоге три славянских народа объединятся, и СВО закончится нашей победой, сегодня вспоминают чаще всего:

«Будет единство Русской земли: России, Белоруссии и бывшей Украины. Будьте с Русской Православной Церковью, потому что во всех других сплошное беснование будет и не будет там Духа Святого. Смотрите, времена преопасные, не соблазнитесь!»

«Дух Руси могучий, непобедимый!.. Медведь-то русский спит-спит, терпит-терпит, но уж как проснётся, как в лапу дубину возьмет, как раскрутится, то вся масонская Европа полетит от этой дубины русской».

Вот и Ирина уверена: украинцы, русские – один народ:

«У супруга моего родня осталась на западной Украине. Мы нормально общаемся, поддерживаем отношения. Война, несмотря на все ее ужасы, не смогла нас разъединить. Уверена, что любовь победит ненависть и мир восстановится».